Святой иосиф исихаст житие. Преподобный иосиф исихаст

Чудотворные слова: молитва преподобному иосифу исихасту в полном описании из всех найденных нами источников.

Ранний период, молодые годы

Иосиф Исихаст (Молчальник, мирское имя - Франгискос Коттис) родился на острове Парос, в деревне Лефке, 2 ноября 1897 года.

Родители Франгискоса, Георгиос и Мария, были простыми тружениками, но жили праведной жизнью. К благочестию они приучали всех своих детей. После смерти Георгиоса, наступившей в 1907 году, попечение по их воспитанию взяла на себя овдовевшая супруга, Мария.

Детей было шестеро и по утрате кормильца семье пришлось столкнуться с многочисленными трудностями.

Когда Франгискос был ещё малым дитятей, Бог возвестил Марии о его будущей славе посредством Откровения: явившийся ей тогда Небесный вестник начертал в каком-то таинственном списке имя её сына, после чего взял его с собой, объяснив, что так угодно Небесному Царю.

В связи со смертью отца и необходимостью помощи семье Франгискос не успел завершить начальный курс обучения в школе.

В 1914 году он отбыл в Пирей в поисках заработка.

Затем он был призван на воинскую службу. Демобилизовавшись, устроился на работу в Афинах. По одним источникам, он трудился там поваром, а через некоторое время - кондуктором трамвая. Другие данные свидетельствуют, что в Афинах он занимался торговыми делами.

Когда Франгискос достиг двадцатитрехлетнего возраста, он проявил живой интерес к духовной литературе. Вдохновляясь жизнью угодников Божьих, стал подражать им по мере возможностей.

В этот период, в 1921 году, он встретил старца, который преподал ему ряд добрых советов. Благодаря этому знакомству сердце Франгискоса склонилось к выбору монашеского пути.

Вскоре, подражая примеру отцов и расположению собственного сердца, он раздал имение беднякам и отбыл на Афон.

Жизнь на Афоне

Прибыв на Святую Гору, он ожидал встретить здесь множество славных подвижников, о которых читал в Житиях, но вместо этого встретил разочарование. Отчасти оно было связано с заведомо преувеличенным ожиданием, но отчасти - с упадком общего уровня нравственного состояния афонских монахов, далеко отстоявшим от уровня благочестия богомольцев прежних веков. Согласно воспоминаниям самого Иосифа Исихаста, эта ситуация привела его в состояние скорбного плача.

Поначалу Франгискос примкнул к сторонникам старца Даниила Катунакийского, и какое-то время подвизался в их братстве, однако некоторое время спустя пожелал найти для себя более уединенного жительства и удалился из братства.

Долгое время ему не удавалось отдать себя в послушание к опытному духовнику. После множества неудачных попыток, положившись на Божий Промысл, Франгискос предался отшельничеству. Пристанищем ему служили местные пещеры. На пропитание он зарабатывал трудом: в частности, занимаясь изготовлением метел.

В ходе путешествия по землям Афона Франгискос встретился, а затем и сдружился с единомышленником, монахом Арсением. Вскоре, воспользовавшись рекомендацией Даниила Катунакийского, напомнившего друзьям о роли послушания и отсечении своеволия в монашеском делании, они перешли под учительство и послушание к старцу-албанцу, Ефрему Катунакийскому.

Монашеский подвиг

В 1925 году Франгискос, преодолев испытания искушениями и трудом, удостоился пострижения в великую схиму с наречением в новое имя: Иосиф.

Последние дни перед своей кончиной старец Ефрем подвизался в скиту святителя Василия Великого. Там же он и преставился. По смерти Ефрема, обязанности по руководству и управлению деятельностью общины принял Иосиф.

Оставшись без старца-наставника, братия во Христе, Арсений и Иосиф, продолжили скитаться по территории Святой Горы. В каливу они возвращались только к зиме, но впоследствии выбрали её в качестве места своего постоянного жительства.

Как следует из признания Иосифа Исихаста, на данном этапе подвижничества он испытывал очень сильные искушения со стороны падших духов.

Однажды он созерцал в видении строй монахов: воинов Христовых, готовившихся вступить в бой с демоническими полчищами. Предводительствовавший монахами военачальник предложил Иосифу занять место среди передовых бойцов, что он и исполнил. После этого случая диавол возвёл против Иосифа лютую, непримиримую брань: строил козни, подстерегая в засадах; бесстыдным обманом заманивал в путы и сети. Но помощью Божьей Иосиф успешно преодолевал вражеские нападения. Этот период борьбы длился около 8 лет.

Одним из наиболее значимых событий на этом этапе его монашеской жизни стало обретение нового наставника, смиренного и мудрого безмолвника, Даниила, подвизавшегося близ Великой Лавры, в келье святого Петра Афонского.

Иосиф перенял от него множество положительных черт. Подражая его аскетическим подвигам, он приучил себя к ещё большей строгости жизни, например, ограничению потребления пищи одним разом в день (рацион Иосифа составлял тогда меру хлеба и немного овощей). С ещё большим стремлением он стал бороться с собственной леностью.

В то время как Иосиф Исихаст подвизался в скиту святого Василия Великого, вокруг его личности сплотилось множество подвижников и образовалось монашеское братство. Среди прочих участников этого братства был и его кровный брат, Афанасий.

Постепенно имя Иосифа становилось всё более известным. Многие обращались к нему за советами и увещеваниями. Иосиф же охотно делился богатыми знаниями, но связанная с непрестанными посещениями многолюдность нарушала уединенный характер его личной жизни и жизни братий. В результате он вынужден был задуматься о поисках нового места.

В 1929-30 годах старец Иосиф отлучался с Афона. Необходимость отлучки была связана с пострижением в монашество его родной матери и основанием женской обители в районе Драма.

Вернувшись на Святую гору, он не прервал связь с постриженными им монахинями, продолжал наставлять их посредством регулярной переписки.

В 1938 году Иосиф Исихаст, совместно с монахом Арсением обратил внимание на одну заброшенную каливу и выбрал её очередным местом для аскетических подвигов. Калива располагалась в Малом скиту святой Анны, в пещерах, под горным обрывом.

Из подручного материала, глины и дерева, братия воздвигли себе скромную хижину, включавшую три небольших помещения, кельи. Одна из них предназначалась для Иосифа, другая - для его соратника, Арсения. Третья же использовалась посещавшим их иеромонахом. Кроме того, братия восстановили на том месте церковь святого Иоанна Крестителя.

В каливе они подвизались на протяжении 30 лет. Первоначально молились и трудились вдвоём. Сказывалась как нехватка места для жилых помещений, так и не совсем удобное расположение каливы. Впоследствии к ним всё же стали присоединяться другие подвижники, главным образом - молодые монахи.

Со временем старец Иосиф принял решение перебраться ближе к береговой черте. В качестве альтернативного местожительства была выбрана калива святых Бессребреников, располагавшаяся в Новом скиту.

В 1958 году отец Иосиф подвергся тяжелой болезни. Сперва на его шее образовался опасный нарыв. Затем он страдал от сердечной недостаточности. Поначалу больной не соглашался на прохождение курса лечения - не желал отрывать себя от монашеских подвигов, - но затем, уступив уговорам духовных воспитанников, согласился.

Приближение смерти он почувствовал заблаговременно. Незадолго до своей кончины, в День Успения Божьей Матери, он причастился Святых Христовых Тайн.

Свято-Никольский приход села Бородулиха.

По благословению Преосвященнейшего Амфилохия, епископа Усть-Каменогорского и Семипалатинского

Духовный ориентир

преподобный Иосиф Исихаст (1899–1959)

В первые месяцы после прихода на Святую Гору, когда он находился в Вигле, уединенной местности неподалеку от афонской Великой Лавры, он обрел бесценный небесный дар – посещение Божественного Света и одновременно непрестанную умную молитву. Свою жизнь старец Иосиф Исихаст посвятил опытному познанию Божественной Благодати, алканию и стяжанию ее.

В непрестанной своей аскетической борьбе – главным врагом он считал лень (по святоотеческой терминологии – нерадение), а вовсе не гордость.

Ибо, как говорил Иосиф Исихаст, нерадение не позволяет тебе даже собрать духовный плод и увидеть его (плод – Божественную Благодать), в то время как гордость крадет его после того, как ты его приобретешь.

Приснопамятный старец Иосиф Ватопедский был великим исихастом и подвижником. Заведенный им порядок аскетической жизни (устав, типик) складывался на примерах великой подвижнической жизни старца Даниила из келлии святого Петра в Криа Нера (это около скита Керасиа) и старца Каллиника Исихаста, жившего на Катунаках.

Канонизирован как местночтимый святой на Афоне.

Тропарь преподобному Иосифу Исихасту, глас 5

Преподобне отче Иосифе, / Господу и Богородице свято послужив, / в Богом обетованную в Рай / новую землю под Небом новым возшел еси, / и нам, недостойным вселения в сих, // письмены твоими и молитвами спастися помози.

Кондак преподобному Иосифу Исихасту, глас 8

Избранный Господом Иисусом в подобныя древним ученики, / Духом Животворящим Святым осолился еси, / ещеже и братию самоотверженную и смиренномудрую возрастив, / деланию молитвенному непрестанному обучил еси, / и ради обретения ими совершенных даров, / даже до смерти пощением, бдением и трезвением подвизался еси, / ныне же о Господе утешаешися, / со Ангелы и святыми блаженствуеши и слышиши: / Радуйся, Исихасте Великий Иосифе, // Новый Афонский пустынниче и монахов Наставниче.

Великий старец Иосиф Исихаст

Афонский старец Иосиф Исихаст

28 августа исполняется 57 лет со дня Блаженной кончины Преподобного старца Иосифа Исихаста – одного из наиболее выдающихся представителей афонского монашества за последние несколько столетий. Блаженный старец стоял у истоков возрождения нескольких афонских монастырей. Среди них и обитель Ватопед, духовник которой старец Иосиф Ватопедский (наряду с Ефремом Филофейским, Ефремом Катунакским и другими подвижниками) был духовным чадом Иосифа Исихаста. Уже прошло больше полвека, а память о нем на Афоне так жива, что кажется совсем недавно можно было прийти к нему в пещерный храмик и послушать его огненные слова.

Значение Иосифа для Афона со временем видится в иной перспективе. Чем дальше время отодвигает его от нас, тем более величественным нам видится его подвиг. Целая эпоха обновления духовной жизни на Святой Горе связана с памятью старца Иосифа Исихаста.

Влияние старца Иосифа Исихаста на аскетическую и литургическую жизнь Святой Горы Афон

Геронда Иосиф Исихаст (Спилиот, Пещерник) был тем редким монахом, который с самого начала своего отречения от мира получил полноту Божественной Благодати, Благодать совершенных…

В первые месяцы после прихода на Святую Гору, когда он находился в Вигле, уединенной местности неподалеку от афонской Великой Лавры, он обрел бесценный небесный дар – посещение Божественного Света и одновременно непрестанную умную молитву … Свою жизнь старец Иосиф Исихаст посвятил опытному познанию Божественной Благодати, алканию и стяжанию ее.

В непрестанной своей аскетической борьбе - главным врагом он считал лень (по святоотеческой терминологии – нерадение), а вовсе не гордость. Ибо, как говорил Иосиф Исихаст, нерадение не позволяет тебе даже собрать духовный плод

и увидеть его (плод – Божественную Благодать), в то время как гордость крадет его после того, как ты его приобретешь.

То есть, если не будешь лениться и нерадеть, то в самом начале вкусишь от этого бесценного плода и, помня этот пережитый опыт, можешь (если захочешь), через покаяние и самоукорение снова его вернуть. Если же ты совсем не знаешь, что это за плод, то даже и не будешь стараться его приобрести.

Место пустынных подвигов старца Иосифа Исихаста

Приснопамятный старец Иосиф Спилиот был великим исихастом и подвижником. Заведенный им порядок аскетической жизни (устав, типик) складывался на примерах великой подвижнической жизни старца Даниила из келлии святого Петра в Криа Нера (это около скита Керасиа) и старца Каллиника Исихаста, жившего на Катунаках.

Старец Иосиф, исполненный Божественной Благодатью, иногда «передавал» ее своим ученикам (только Бог может ее дать, поэтому уместны тут кавычки). Так, старца Иосифа Ватопедского Благодать посещала уже в самые первые дни послушания приснопамятному старцу Иосифу Исихасту, а старец Ефрем Катунакский признавался, что «не мог насытиться Благодатью, которую давал старец» Иосиф Исихаст … В этом заключается суть святогорского предания.

Для сохранения монахом дарованной ему Благодати требуется, с одной стороны - опытный наставник, сам просвещенный Благодатью старец, а с другой - внимательное жительство, добрая совесть, великое самоотвержение ученика. Поэтому приснопамятный старец Иосиф Исихаст считал опыт духовной жизни надежнее преждевременно обретенной Благодати. Подвижнические труды по стяжанию Божественной Благодати и многократные «волны» ее посещения и оставления человека - дают аскетический опыт и учат рассуждению. Монах утверждается на пути Господнем, так что чувствует уже некую уверенность и спокойствие даже во время оскудения Благодати, попускаемого Богом в этих воспитательных целях.

Формы аскезы, которым следовал старец Иосиф Исихаст, непосредственно повлияли на его преемников и учеников, так что многое из устава Иосифа Исихаста было введено ими в устав своих братств. Ночное неусыпное бдение, которое старец Иосиф Исихаст считал величайшим подвигом (укрощающим тело) (7), было введено ими в своих братствах, - еще когда они пребывали в Новом Скиту, а затем перешло и в скит Провата, и в келию Буразери (бывшая русская «Белозерка»), отчасти и в современные большие киновии (общежительные монастыри), ведущие свое духовное преемство от старца Иосифа Исихаста (это афонские обители: Каракал, скит Святого Андрея Первозванного, Ксиропотам и Костамониту)…

Приснопамятный старец Иосиф Исихаст, обучив должным образом своих учеников, удостоил и их благословением быть старцами. Старца он видел носителем Благодати «во образ Христов». Он ценил в союзе старца и послушника – не плод чувственной человеческой привязанности, а мистическую, таинственную сторону, восходящую к Самому Богу.

старец Иосиф Исихаст

В братстве старца Иосифа подвиг непрестанной Иисусовой молитвы (пятисловной: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя ») обычно заменял собою повседневное богослужение. Двадцать четок по триста узлов (6000 молитв) заменяли вечерню, повечерие, полуночницу, утреню и часы. Но и в совершаемом монахами храмовом богослужении четки играли основополагающую роль. Старец Иосиф Исихаст советовал, чтобы монах слушал то, что читают или поют в церкви, соединяя это с молитвой по четкам.

И теперь, в общежительных монастырях, где службы продолжительные и долгие, монах может свободно заниматься на них умной молитвой, так как храм, место особого Богопочитания, является наилучшей средой для молитвы. Участие монаха в богослужении посредством умной молитвы весьма существенно, ибо так сохраняется постоянное памятование о Боге и бодрствование.

Старец Иосиф Исихаст говорил о душевно-телесном методе умной молитвы как необходимом на практике, но цель молитвы полагал в личных благодатных переживаниях молитвы. Умную молитву в сердце каждого монаха Святой Дух совершает особым и неповторимым образом: у одного молитва может совершаться тихо, медленно и мягко, у другого – быстро, сильно, чисто и ярко. На Святой Горе Афон ежедневное совершение Божественной Литургии является для внимательного монаха великим и важным условием духовного возрастания.

Приснопамятный старец Иосиф Исихаст очень любил Божественную Литургию. Когда в братстве сподобились стать священниками ученики его – папас Харлампий и папас Ефрем (папас - по-русски: батюшка, священник), Божественная Литургия стала там совершаться ежедневно, и все регулярно причащались (а именно четыре раза в неделю: во вторник, в четверг, в субботу и в воскресенье, но бывало и чаще, если случался великий праздник) .

Кто-то даже осуждал старца за то, что он намеревался возродить в Церкви регулярное частое «непрестанное» причащение. Но не подвергались ли за это нападкам и великие отцы прошлого, такие как преподобный Никодим Святогорец? Святогорские братства, непосредственно связанные (через его духовных чад) со старцем Иосифом, а также и все, усвоившие учение великого старца, следуют в отношении Божественного Причащения этому филокалийному преданию и часто причащаются Святых Христовых Тайн.

Приснопамятный старец Иосиф Спилиот (Исихаст) был великим безмолвником и подвижником. Заведенный им порядок аскетической жизни (устав, типик) складывался на примерах великой подвижнической жизни старца Даниила из келлии святого Петра в Криа Нера (это около скита Керасиа) и старца Каллиника Исихаста, жившего на Катунаках

Несмотря на то, что старец Иосиф Спилиот был настоящим исихастом, - ему нравились храмовые службы и церковное пение. Сам он, хотя и не знал музыки, пел очень хорошо (это устное святогорское предание). Даже в день своего успения он пел Трисвятое. Одной монахине он советовал петь тихо-тихо и с услаждением воспевать Владыку Христа и Его Пречистую Матерь.

Чтобы вдохновить на возвращение на Святую Гору одного ушедшего в мир получателя его письма (батюшку-зилота), он пишет: «Мы будем петь первым плагальным гласом, который самый радостный». Он совсем не был против монашеских уставов, но считал, что они должны заключать в себе духовное содержание, исполнены духовного смысла, как листья деревьев скрывают в себе плоды. Старец Иосиф Исихаст, благодаря своему учению и восприятию этого учения его последователями, в значительной степени способствовал укоренению общежительного и исихастского устава в великих общежительных монастырях (киновиях) Святой Горы, а также в афонских келиях и скитах…

Как в аскетической, так и в литургической своей деятельности старец Иосиф Пещерник руководствовался писаниями древних святых Отцов, будучи упоен их учениями, исихастской атмосферой XIV века и филокалийным («Филокалиа» - по-русски: «Добротолюбие») возрождением XVIII века. Он был новым исихастом , явившим в своем собственном опыте полноту исихастского и филокалийного предания и стремившимся передать его своим ученикам и последователям.

В большинстве своем они продолжили затем свою монашескую жизнь в общежительных монастырях Святой Горы Афон, и влияние, оказанное на них истинной традиционной подвижнической жизнью старца Иосифа Исихаста, было безусловным и определяющим. И мы полагаем, что все это немало поспособствовало не только наполнению Святой Горы Афон монашествующими, но и общему духовному возрождению современного афонского монашества.

Под конец соего земного пути старец Иосиф признавался: «Вся моя жизнь была сплошным мученичеством, и больше всего я терпел от людей, которых хотел спасти, а они меня не слушали. И я плакал и молился, а они насмехались, и ими владело искушение». Так он писал об этом своей сестре: «Знаешь ли ты, каково, когда ты не искушаешь - а тебя искушают? Ты не крадешь - а у тебя крадут? Ты благословляешь - а тебя проклинают? Ты милуешь - а тебя обижают? Ты хвалишь - а тебя осуждают? Когда приходят без причины, чтобы тебя обличать, постоянно кричат, что ты прельщенный, кричат до конца жизни? А ты знаешь, что это не так, как они говорят. И видишь искушение, которое ими движет. И ты каешься и плачешь, как виновный, что ты такой и есть. Это - самое тяжелое. Поскольку воюют с тобой и они, и ты воюешь сам с собой, чтобы убедить себя, что так и есть, как говорят люди, хотя это не так. Когда видишь, что ты абсолютно прав, и убеждаешь себя, что ты не прав. Это, сестра моя, искусство из искусств и наука из наук. Бьешь себя палкой, пока не убедишь себя называть свет тьмой и тьму светом. Чтобы ушло всякое право. И чтобы окончательно исчезло возношение, чтобы стал ты безумным при полном разуме. Чтобы видеть всех, когда тебя никто не видит нисколько. Ибо тот, кто станет духовным, всех обличает, не обличаемый никем (см. 1 Кор. 14:24–25). Все видит. Имеет глаза свыше, а его не видит никто»

Тропарь преподобному Иосифу Исихасту, глас 5

Кондак преподобному Иосифу Исихасту, глас 8

ФОТОГАЛЕРЕЯ

Паломничество в Свято-Троицкий монастырь, Джорданвилль. Окт-2017

Всю жизнь он был гоним и подвергался насмешкам и нападкам. Преследовали старца и Иосифа и обвиняли его в прелести даже те, кто знал его. Учение старца Иосифа не разделяли его современники, некоторые старцы Святой горы до сих пор не благословляют обращаться к его книгам и письмам, хотя старец Иосиф Исихаст уже принадлежит к числу местночтимых Афонских святых. Почему с именем гонимого при жизни отшельника теперь связываю возрождение древних традиций монашества?

Геронда Иосиф Исихаст, Пещерник, Спилиот. Его сравнивают с Силуаном Афонским, его письма и книги можно читать бесконечно, всякий раз поражаясь простоте и глубочайшей мудрости слов геронды. Совсем недавно опубликовано уже второе житие старца Иосифа Исихаста, его автор — ученик старца, Ефрем Филофейский. «Мой старец Иосиф Исихаст и Пещерник». Первое повествование о жизни старца Иосифа было написано другим ближайшим и верным учеником Иосифа Исихаста - Иосифом Ватопедским. С разных сторон раскрывается в этих жизнеописаниях великий подвижник. Сравнивая оба жития, можно понять насколько глубоким было погружение Иосифа Исихаста в монашеское подвижничество, как далеко ушел он по молчаливому пути умной молитвы.

Жизнь геронды Иосифа была тяжела, крайней степенью аскетизма - вот чем был устав Иосифа Исихаста:

строгий пост,
молчание,
совершенная безпопечительность,
ежедневная исповедь помыслов,
ночное бодрствование,
непрестанная умная молитва

В братстве старца Иосифа подвиг непрестанной Иисусовой молитвы (пятисловной: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя») обычно заменял собою повседневное богослужение. Двадцать четок по триста узлов (6000 молитв ) заменяли вечерню, повечерие, полуночницу, утреню и часы. Но и в совершаемом монахами храмовом богослужении четки играли основополагающую роль. Старец Иосиф Исихаст советовал, чтобы монах слушал то, что читают или поют в церкви, соединяя это с молитвой по четкам.

Старец Иосиф Исихаст возродил традицию ежедневного причащения, за что также многими осуждался. Среди учеников старца ежедневное совершение Божественной Литургии является великим и важным условием духовного возрастания.

Приснопамятный старец Иосиф Исихаст очень любил Божественную Литургию. Когда в братстве сподобились стать священниками ученики его – Харлампий и Ефрем, Божественная Литургия стала там совершаться ежедневно, и все регулярно причащались (а именно четыре раза в неделю: во вторник, в четверг, в субботу и в воскресенье, но бывало и чаще, если случался великий праздник). Несмотря на то, что старец Иосиф был настоящим исихастом, - ему нравились храмовые службы и церковное пение. Сам он, хотя и не знал музыки, пел очень хорошо. Даже в день своего успения он пел Трисвятое.

Старец Иосиф Исихаст, благодаря своему учению и восприятию этого учения его последователями, в значительной степени способствовал укоренению общежительного и исихастского устава в великих общежительных монастырях (киновиях) Святой Горы, а также в афонских келиях и скитах…

Как в аскетической, так и в литургической своей деятельности старец Иосиф Пещерник руководствовался писаниями древних святых Отцов, будучи упоен их учениями, исихастской атмосферой XIV века и филокалийным («Филокалиа» - по-русски: «Добротолюбие» ) возрождением XVIII века. Он был новым исихастом, явившим в своем собственном опыте полноту исихастского и филокалийного предания и стремившимся передать его своим ученикам и последователям.

В большинстве своем они продолжили затем свою монашескую жизнь в общежительных монастырях Святой Горы Афон, и влияние, оказанное на них истинной традиционной подвижнической жизнью старца Иосифа Исихаста, было безусловным и определяющим. Полагают, что все это немало поспособствовало не только наполнению Святой Горы Афон монашествующими, но и общему духовному возрождению современного афонского монашества.

Опубликовано 29.11.2015 |

Просмотры: 573

Ошибка в тексте? Выделите её мышкой!
И нажмите:

Опыт и жизнь святых угодников Божиих - это не часть истории и не часть фольклора, как иногда говорят нерелигиозные исследователи житий святых. Это великие примеры жизни, которые сохраняют свое значение вне времени и пространства, потому что в любой точке земного шара, в любой момент времени опыт святых, их вера, их надежда актуальны для тех, кто стремится идти путем спасения.

Стоя сегодня перед Господом моим и Его верными служителями, право правящими слово вечной Истины, благоговею и изумляюсь при осознании, сколь велико, чудно и славно действие Промысла Божия в моей жизни - призвание к подвигу епископского служения. С праведным Иовом Многострадальным дерзновенно возглашаю: «Он (Господь) выполнит положенное мне, и подобного этому много у Него. Поэтому я трепещу пред лицом Его; размышляю - и страшусь Его» (Иов. 23:14-15).

Добрый день!

Поступающим на обучение в Санкт-Петербургскую Духовную Академию справку об отсутствии судимости предоставлять не требуется (подробный перечень документов размещен на сайте ).
Полис ДМС (добровольного медицинского страхования) Вы приобретете в г. Санкт-Петербурге в случае Вашего поступления на обучение в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.
Сроки приема документов для поступления на обучение по образовательным программам бакалавриата богословско-пастырского факультета Санкт-Петербургской Духовной Академии в 2018 году установлены с 20 июня по 7 июля . Вам необходимо, прежде всего, в установленные Правилами приема сроки (т.е. до 7 июля ) представить в Приемную комиссию все необходимые документы до начала вступительных испытаний, чтобы Вас зарегистрировать.
Для абитуриентов, проживающим в регионах или по какой-либо причине не имеющим возможности лично приехать в Академию для подачи документов в установленные сроки, существуют следующие способы подачи документов:

Документы могут быть направлены в Академию через операторов почтовой связи общего пользования (по адресу: 191167, РФ, г. Санкт-Петербург, наб. Обводного Канала, д. 17, Приемная комиссия) .
Есть возможность направить документы в электронной форме (в отсканированном виде с необходимыми подписями) на электронный адрес Приемной комиссии СПбДА: [email protected] .
Если Вы планируете направлять документы в электронной форме (до 7 июля ), то по прибытии в расположение Духовной Академии на вступительные экзамены Вам необходимо предоставить в Приемную комиссию оригиналы всех присланных ранее документов.
Да, заезд абитуриентов в расположение Санкт-Петербургской Духовной Академии осуществляется накануне за день до начала вступительных испытаний. В период вступительных экзаменов для всех абитуриентов предоставляется бесплатное проживание и питание в стенах Духовной Академии.

С уважением,
Приемная комиссия Духовной Академии

religion_orthodoxy religion_christianity religion_rel Старец Иосиф Исихаст Выражение монашеского опыта

В этой книге собраны все изданные к настоящему времени в Греции сочинения знаменитого подвижника Святой Горы старца Иосифа Исихаста. Первые две части книги представляют собой исправленный перевод изданных ранее его писем (Старец Иосиф Афонский. Изложение монашеского опыта. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, 1998), в третьей части помещено его сочинение «Десятигласная духодвижимая труба» (Монах Иосиф. Старец Иосиф Исихаст. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, Спасо–Преображенский Валаамский монастырь, 2000).

Перевод с греческого иеромонаха Симеона (Гагатика) (часть I‑II), Алексея Крюкова (часть III).

Под редакцией иеромонаха Тимофея (Никонова).

Добавлена IV часть - ТОЛКОВАНИЕ НА «ДЕСЯТИГЛАСНУЮ ДУХОДВИЖИМУЮ ТРУБУ» монаха Иосифа.

Это II часть книги «Монах Иосиф. Старец Иосиф Исихаст» (Свято–Троицкая Сергиева Лавра. Спасо–Преображенский Валаамский мужской монастырь, г. Сергиев Посад, 2000).

Перевод на русский язык выполнен Алексеем Крюковым с греческого издания Ὁ Γέροντας Ἰωσὴφ ὁ Ἡσυχαστής. Βίος. Διδασκαλία. «Ἡ Δεκάφωνος Σάλπιγξ». «Старец Иосиф Исихаст. Жизнь и учение». Новый Скит, Святая Гора, 1986.

Ru el иеромонах Симеон Гагатик Алексей Крюков OOoFBTools-2.4 (ExportToFB21), FictionBook Editor Release 2.6.6, AlReader2 21.10.2012 OOoFBTools-2012-9-27-1-35-18-597 2.0

2.0 - выполнена вычитка текста, добавлены иллюстрации из бумажного издания (01.02.15 г., www.fblib.com)

1.0 - исходный текст

Выражение монашеского опыта Свято–Троицкая Сергиева Лавра Сергиев Посад 2006 Вычитка: Фещенко Максим

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Помню, мне было девятнадцать лет, когда я отправился в Сад нашей Пресвятой, на Святую Гору. Путь этот, ведущий к монашескому житию, указала мне моя добродетельная и монахолюбивая мать, ныне монахиня Феофания.

В первые годы бедствий оккупации, когда я ради работы бросил школу, в одну из двух старостильных церквей Волоса пришел приходским священником иеромонах–святогорец. Он принадлежал к братии старца Иосифа Исихаста, как сам его называл. Этот иеромонах стал для меня в то время драгоценным советчиком и помощником в моей духовной жизни. Я избрал его своим духовным отцом и, благодаря его беседам и советам, вскоре начал чувствовать, как сердце мое удаляется от мира и устремляется к Святой Горе. Особенно когда он мне рассказывал о жизни старца Иосифа, что‑то загоралось во мне, и пламенными становились моя молитва и желание поскорее узнать его.

Когда наконец подошло время, в одно прекрасное утро, 26 сентября 1947 года, кораблик потихоньку перенес нас из мира к святоименной горе, так сказать, от берега времени к противоположному берегу вечности.

У причала скита Святой Анны нас ожидал почтенный старец отец Арсений.

Ты не Яннакис из Волоса? - спросил он меня.

Да, старче, - говорю ему я, - а откуда вы меня знаете?

А старец Иосиф узнал это от Честного Предтечи, - говорит он. - Он явился ему вчера вечером и сказал: «Посылаю тебе овечку. Возьми ее к себе в ограду».

Тогда моя мысль обратилась к Честному Предтече, моему покровителю, в день рождества которого я родился. Я почувствовал большую признательность ему за эту заботу обо мне.

Ну, Яннакис, пойдем, - говорит мне отец Арсений. - Пойдем, потому что старец ждет нас.

Мы поднялись. Какие чувства охватили меня! Ни у кого не хватило бы сил их описать.

В тот вечер в церковке Честного Предтечи, высеченной внутри пещеры, я положил поклон послушника. Там, в полутьме, душа моя узнала только ей ведомым образом светлый облик моего святого старца.

Я был самым младшим из братии по телесному и духовному возрасту. А старец Иосиф был одной из крупнейших святогорских духовных величин нашего времени. Я пробыл рядом с ним двенадцать лет, обучаясь у его ног. Столько он прожил после моей встречи с ним. Бог удостоил меня служить ему до его последнего святого вздоха. И он был поистине достоин всяческого услужения в благодарность за его великие духовные труды, за его святые молитвы, которые он оставил нам как драгоценное духовное наследство. Я убедился в том, что он был подлинным богоносцем, превосходным духовным полководцем, опытнейшим в брани против страстей и бесов. Невозможно было человеку, каким бы страстным он ни был, находиться рядом с ним и не исцелиться. Только бы он был ему послушен.

Для монахов старец Иосиф выше всего ставил христоподражательное послушание. Для мирян отдавал предпочтение умной молитве, но всегда по указанию опытных наставников, ибо насмотрелся на прельщенных людей. «Ты видел человека, который не советуется или не исполняет советы? Погоди, вскоре увидишь его прельщенным» - так часто говорил он нам.

В соблюдении нашего подвижнического устава старец был предельно строг. Всей своей душой он возлюбил пост, бдение, молитву. Хлебушек и трапеза - всегда в меру. И если знал, что есть остатки со вчерашнего или позавчерашнего дня, то не ел свежеприготовленную пищу. Однако к нам, молодым, его строгость относительно питания была умеренной, потому что, видя столько телесных немощей, он считал, что должен оказывать нам снисхождение. Но его терпимость, казалось, как бы вся исчерпывалась этим снисхождением. Во всем остальном он был очень требователен. Не потому, что не умел прощать ошибки или терпеть слабости, но желая, чтобы мы мобилизовывали все душевные и телесные силы на подвиг. Ибо, как говорил он, «тем, что мы не отдаем Богу, чтобы этим воспользовался Он, воспользуется другой. Поэтому и Господь дает нам заповедь возлюбить Его от всей души и от всего сердца, дабы лукавый не нашел в нас места и пристанища, где мог бы поселиться».

Каждую ночь мы совершали бдение. Это был наш устав. Старец требовал, чтобы мы до крови подвизались против сна и нечистых помыслов. Сам он совершал бдение в темноте в своей келлийке, с неразлучным спутником - непрестанной умной молитвой. И хотя он уединялся там, внутри, мы видели, что он знает о том, что происходит снаружи - каждое наше движение и каждый шаг. Ему было достаточно просто взглянуть на нас, чтобы прочитать наши помыслы. И когда он видел, что мы нуждаемся в духовном ободрении, рассказывал о разных удивительных подвигах афонских отцов. Он был очень искусным рассказчиком. Когда он говорил, хотелось слушать его бесконечно. Однако, несмотря на его природный дар повествователя, когда речь заходила о божественном просвещении, о благодатных состояниях, он часто, казалось, испытывал огорчение из‑за того, что бедный человеческий язык не мог помочь ему выразить глубину его опыта. Он оставался как бы безгласным, как будто находился далеко от нас, будучи не в силах говорить о том, что обретается на неведомой, пресветлой, высочайшей вершине тайных словес, там, где пребывают простые и непреложные, неизменные и неизреченные тайны богословия.

Мой старец не изучал богословия, однако богословствовал с большой глубиной. Он пишет в одном из писем: «Истинный монах, когда в послушании и безмолвии он очистит чувства и когда успокоится его ум и очистится сердце, принимает благодать и просвещение ведения и становится весь светом, весь умом, весь сиянием и источает богословие, записывая которое, и трое не будут успевать за потоком благодати, изливающейся, подобно волнам, и распространяющей мир и крайнюю неподвижность страстей во всем теле. Сердце пламенеет божественной любовью и взывает: „Задержи, Иисусе мой, волны благодати Твоей, ибо я таю, как воск“. И оно действительно тает, не выдерживая. И ум восхищает созерцание, и происходит срастворение, и пресуществляется человек, и делается единым с Богом, так что не знает или не может отделить себя самого, подобно железу в огне, когда оно накалится и уподобится огню».

Из этих слов видно, что божественный мрак, озаряемый нетварным светом, не был для него неведомой и неприступной областью, но был известен ему как место и образ присутствия Бога, как тайна неизреченная, как свет пресветлый и яснейший. И это потому, что мой старец умел молиться. Часто, когда он выходил из многочасовой сердечной молитвы, мы видели его лицо изменившимся и светлым. Совсем не удивительно, что тот свет, которым постоянно освещалась его душа, временами явственно освещал и его тело. Впрочем, нимб святых - это не что иное, как отблеск нетварного света благодати, который светит и сияет в них, подобно золоту.

28 августа Церковь празднует день памяти афонского подвижника, старца Иосифа Исихаста. Милостию Божией усердный молитвенник сподобился мирной и непостыдной кончины в день Успения Пречистой Божией Матери, причастившись накануне Святых Христовых Таин.

Предлагаем вниманию читателей отрывок из книги прп. Иосифа Исихаста «Изложение монашеского опыта».

Только что получил твое письмо и видел, что в нем; и радуюсь твоему здравию, но печалюсь о твоих скорбях.

То, что ты пишешь, дитя мое, происходит с тобой потому, что у тебя нет терпения. Ты, дитя мое, ищешь Христа, стремишься войти в Небесный Град. Молится об этом твой старец, молятся отцы, молюсь и я, убогий, здесь, среди скал. Итак, нас всех слышит Господь и ради сокрушения твоей гордой души, чтобы ты смирил и поборол гнев, ярость, раздражение, гордость, Он послал тебе одну блоху – это маленькое искушение, чтоб она тебя кусала, а ты терпел, чтобы она тебе докучала, а ты не обращал внимания. И чтобы мало-помалу ты укрощал гнев, ярость и возмущение, удушая это в себе и не позволяя грубому слову выйти из твоих уст. И тогда эта сила сатаны, которую человек подавляет в себе один, и два, и много раз, убегает и оставляет его кротким и спокойным, как ягненка.

Также послушай об одном событии, происшедшем со мной. Когда я был в миру, со всеми ссорился. Сердце у меня было львиное. И вот любовь Христова меня сокрушила. Если бы я захотел рассказать, что терпел каждый день от этой страсти, должен был бы написать книгу. Ибо Бог, желая меня освободить, посылал мне все изощренные нападки: чтобы мне несправедливо досаждали, чтобы меня оскорбляли, чтобы надо мной издевались. Не простые издевательства, а способные убить. И, терпя и подавляя в себе сатану крайним терпением, я получил избавление от зла.

Итак, одной тяжелой зимой искуситель приготовил и направил против меня все козни, которыми привык нас искушать и которыми Бог попускает ему нас испытывать. И вот, когда он произвел три или четыре искушения и увидел тщетность своих нападений, внезапно врывается сквозь дверь ветер, настолько сильный, что срывает крышу со всеми опорами, кровлю с тысячами ок камней наверху – она пронеслась по воздуху, как самолет, – и бросает ее напротив на скалы, в снег. И мы остались в тишине под снегом.

А если ты услышишь еще и о видах искушений, то не перенесешь этого без вреда для себя, осуждая виновников. Однако, терпя испытания, получишь взамен, соответственно искушениям, благодать, которой нет меры. Поэтому не думай, что, если откажешься от одного, к тебе не придет другое искушение. Обязательно придет. И если окажешься немужественным в нем, то и в других искушениях будешь таков же.

Ибо искушение внутри нас. Ты не видишь его, дитя мое? Посмотри получше! Оно от пупа чрева поднимается в сердце, разжигает его, горячит кровь и поднимается к горлу, ударяет в голову, помрачает ум. И как бы ком стоит в горле, и перекрывает самое дыхание, и душит человека.

Наконец, его может вызывать другой, худший человек, или, вернее, и того толкает искуситель, чтобы привести тебя в возмущение и раздражение. Однако Господь это позволяет ему, чтобы ты становился с каждым днем испытаннее и пришел в бесстрастие. Ибо, когда ты готовишься и его ожидаешь, то не раздражаешься, не возмущаешься, не выходишь из себя.

Ты пишешь, что, если бы знал, что получишь благодать, вытерпел бы тысячу искушений, таких, как это. А откуда ты знаешь, что если вытерпишь, то не получишь благодати? Я говорю тебе и всем братьям, что нет другой, более короткой дороги, чем терпеть искушения, которые приходят так, как они приходят. Духовное состояние человека и благодать, которую он имеет, подтверждаются терпением. Почему всех вас терпит ваш старец? Потому что имеет терпение. Этим подтверждается, что он имеет благодать, имеет добродетель.

У добродетели нет колокольчика, чтобы узнавать о ней по его звону. Колокольчик праведности – снисходительность, великодушие, терпение. Это – украшение монаха и всякого христианина.

Подвизающийся, предвидя мздовоздаяние свыше и благодать, которую получит от Господа, все терпит. Вот брату, как сильному, старец поручил выносить и терпеть искушаемого. Тебе же, как слабому, дал эту мельчайшую занозу. Итак, прояви терпение, чтобы и ты сделался способным выносить бесноватого. Его терпеть, ему служить, его выдерживать. Великая добродетель! Знаешь ли ты, что значит выносить и терпеть сумасшедшего?

Пришел к нам один сумасшедший, и мне стало жаль его прогонять. Отовсюду его прогоняли. Итак, я оставил его, чтобы он как человек немного передохнул, чтобы согрелось его сердце. И что же после этого? Я наложил на него строжайший пост, как говорит Господь: «Род сей ничим же может изыти, токмо молитвою и постом» (Мк. 9, 29 ).

И вот, однажды мы все были во дворе, а он закрыл все двери и окна келлии и нас оставил снаружи. И, несмотря на многие уговоры, не открывал. Что нам оставалось делать? Мы нашли отвертку, выкрутили петли и открыли. И тогда он вышел.

– Слушай, – говорю я ему, – почему ты закрылся и оставил нас снаружи?

– Потому, – говорит, – что в доме были лук и картошка: я хотел один подвизаться – есть лук и картошку!

Вскоре ему стало лучше, но он ушел и снова начал бесноваться. Три раза приходил, и, только лишь выздоравливал, уходил, и снова делался сумасшедшим, и им овладевали бесы. Сейчас его держат в больнице.

Ты же будь внимателен, не презирай ни одного из малых, уничиженных и немощных мира сего. Ибо эти презрение и обида с твоей стороны не останавливаются на этих несчастных, а восходят через них к лицу Творца и Создателя, образ Которого они носят. И весьма удивишься в день оный, когда увидишь, что Святой Дух Божий почивает более на них, чем в твоем собственном сердце.

Я еще сильнее разболелся. Как парализованный. Не могу сделать десяти шагов. Из‑за этого и из‑за всего остального превратился в мертвеца. Очень прошу: молитесь обо мне, ибо есть много людей, которые просят у меня помощи.

И поверьте, отцы и братия мои, что за каждую душу, получающую помощь, я испытываю брань, которой она подвергается.

Поэтому и ваш старец постоянно болен. Ибо слабеет от умственного перенапряжения и от искушений, которые ради всех вас переносит. Поэтому не говори, дитя мое, того, что тебе говорит бес: что старцу нет до тебя дела, что он не обращает внимания на твои труд и нужды. Как может не обращать внимания тот, кто ради всех вас страдает?

Будь внимателен! Оставь этот помысл и прояви терпение, чтобы Бог увидел произволение и облегчил твой труд. Прими искушение и не обвиняй того или другого. Ибо когда не терпишь то или другое искушение и жалуешься на других, то, поскольку Господь нам это посылает, Он Сам нас будет бичевать, что гораздо страшнее и весьма сурово, потому что никто из людей не может так наказать, как наказывает Всесильный. Поэтому, дитя мое, «приимите наказание, да не когда прогневается Господь» всяческих (Пс. 2, 12 ). Возлюбите волю Его и переносите напасти, как свои, чтобы Он не предал нас малодушию и хуле.

И когда будешь согрешать снова и падать, снова кайся. Не отчаивайся. Возбуждай в себе дерзновение и упование. Говори: «Прости меня, Христе мой», и снова: «Каюсь!» Не говори: «Мне уготован гнев Божий». Не грех ли это? Ведь мы люди.

Не ропщи на братьев. Переноси их ошибки, чтобы и они переносили твои. Люби для того, чтобы тебя любили, и терпи для того, чтобы тебя терпели. Стань добрым, и все станут добрыми к тебе. Покори свои страсти, и увидишь, что многие благоговейно будут относиться не только к твоим словам, но и к движению твоих глаз.

Что касается послушаний, о которых ты говоришь: если их много и ты не успеваешь их выполнять и приходишь в смущение, прошу и я твоего старца, чтобы он их тебе облегчил и ты не исполнял их с ропотом.

А из остального, о чем ты мне пишешь, видно, что у тебя большое тщеславие. Поэтому уничижи себя, чтобы все попирали тебя ногами. Стань землей. Бей, ударяй, возненавидь, как непримиримого врага, самого себя, совершенною ненавистью возненавидь его. Ибо если ты его не поразишь, то он тебя поразит. Мужайся, не жалей его! По благодати Божией я тебя поддерживаю. Но напоминаю тебе и слова отцов, которые говорят: «Если не прольешь кровь, то не примешь Духа».

Не считай себя человеком, если не принял благодати. И без благодати напрасно мы, люди, родились в мир.

В соответствии же с чистотой души и просвещением, которое принял каждый из нас здесь, он будет видеть Христа там ближе, яснее, и сильнее будет наслаждаться Его благоуханием, и больше, чем другие, будет радоваться и ликовать.

Итак, не считай себя человеком, если не принял благодати.

прп. Иосиф Исихаст

«Изложение монашеского опыта»

Часть 1. Письма к монашествующим и мирянам

В «Лавсаике» сказано: «Некий монах, именем Павел, потому звался наилучшим, что во всякое время его занятием была непрестанная молитва». Именно таким монахом, являющим собою предмет похвалы новейшей истории Святой Горы, был блаженный старец Иосиф Исихаст. В неблагоприятные времена он сумел возобновить традицию молитвы и безмолвия, веками жившую на Афоне. Его напряженное и неустанное подвижничество, его ду-ховная жизнь и наставнический труд подготовили новое поколение делателей Иисусовой молитвы, влияние которого сказывается даже за пределами Греции. О жизни и аскетическом учении великого афонского старца повествует книга ватопедского монаха Иосифа, которая вышла в издательстве Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Она так и называется - «Старец Иосиф Исихаст».

В предисловии игумен святой обители Симонопетра, архимандрит Емилиан пишет: «Старец Иосиф, эта новоявленная звезда афон-ского небосвода, пользовался всеобщей любовью. Его святой образ соделался чистым зерцалом, так что всякий взиравший в него с чистым сердцем сам становился подобным старцу приверженцем трезвения. Многие из тех, кто последовал за бла-женным старцем, доверились ему и благодаря это-му смогли насладиться духовным млеком и медом. Немало молодых людей, уже познакомившихся в своей мирской жизни с богодухновенными аскетическими сочинениями, стекалось в удел Пресвятой Богородицы, и каждый из них сам становился де-ревцем этого райского сада. Вот и вышло, что его дети во Христе обрели многочисленных духовных чад, частью уже почивших, а частью ныне здравствующих, и создали новые монашеские общины, как на Святой Горе, так и за ее пределами, чтобы передать своим духовным потомкам эстафету мо-нашеского жития.

Старец Иосиф взрастил добродетели подвиж-ничества и деятельной молитвы. Немало благолюбивых старцев-подвижников существовало и существует благодаря ему. В какое бы время ни появлялись смиренные и благоговейные искатели молитвы, они всегда находили старца изобилую-щим этим святым плодом Духа. От них же радост-но устремлялись ко Христу молодые побеги и, питаемые благодатью Господней, утучнялись благословениями и наставлениями старцев. По словам архимандрита Емилиана, жизнь блаженного отца Иосифа благодатна и притягательна. Старец был лишен светского образования. Не сыскав наставника духовной жизни, способного открыть ему глубины безмолвия, он, однако, был научен Самим Богом. Старец от природы обладал остротою ума и, как кажется, получал посвящение в таинства Царствия Небесного, будучи все-цело направляем свыше.

Таким образом, старец Иосиф, подобно книжнику, выносил из сокровищницы своей новое и старое или, вернее, выражал старое по-новому. Он ни на йоту не уклонился от линии древних преподобных отцов, которую со-храняли и исихасты XIV века, и святой Никодим Святогорец, и обитатели калив, вплоть до анонимного безмолвника, автора сочинения «Трезвенное созерцание». Благодаря своему строжайшему аске-тическому житию, превосходящему меру человеческих сил, старец Иосиф стал причастником Божественной жизни и, словно от избытка, «пере-дал всем, кто приблизился к нему», собственное таинственное и совершенное сияние. Святой Исаак говорит: «Если в ком из людей по-селится Дух, то такой не престает молиться, ибо Дух Сам молится постоянно». Ведь Господь не скупится, наделяя Своими дарами. Так вот старец Иосиф с помощью своего мужественного подвиж-ничества и молитвенного делания искал и приобрел это дарование. Многому из усвоенного и испытан-ного им он обучил желающих, преподав им в пись-менной и устной форме хлеб животворящий, пищу нетленную, воду живую, сокровище радования.

Кроме того, преподобный отец оста-вил нам истинно православный образец строгого отношения к самому себе и беспредельной любви, великодушия и снисхождения к братиям во Хрис-те. В своем глубоком смирении он прекрасно по-нимал и то, что все эти дарования являются не механическим результатом определенных аскети-ческих подвигов, но даром «хотящего и милующе-го Бога». К тому же индивидуальные особенности каждого человека определяют и подобающие ему образ и меру подвижничества. Вот почему к концу своей относительно короткой жизни старец сде-лался еще снисходительнее к другим, сам же ни в малейшей степени не уклонялся от строжайшего подвижничества, хотя жестоко страдал от телесных немощей.

В наше время, - говорит отец Емилиан, - после многолюдного заселения Святой Горы, многие присоединились к Богоматернему прсдстательству и попечению. Тут можно назвать преподобного Силуана Афонского и многих других, в преподобии живших, чьи имена лучше знает Бог. В этой книге речь идет об одном из них — о старце Иосифе Исихасте, который, будучи уязв-лен стремлением к Богу, оказал огромное влияние на современных святогорцев и мирян как лично, своею жизнью, подвигами и учением, так и через своих учеников и их воспитанников. Почитаемый ими как преподобный, он укрепляет их на трудном пути освящения во Христе. Вслед за этим надлежит выразить благодарность Иосифу монаху (автору этой книги), который, будучи старцем, вскормил и воспитал общину Ватопедского монастыря. Долгие годы, проведя вместе с блаженным старцем Иосифом Исихастом, он научился от него безмолвному монашескому житию и в свою очередь позаботился передать уже своим чадам наставления и духов-ный опыт наставника.

Отец Иосиф Ватопедский посвятил свой труд житию и учению старца и разъясняет в нем его сочинение «Десятигласная Духодвижимая труба», делая его тем самым «пригодным для пищи и пития». Предваряя свой труд, монах Иосиф в частности отмечает: «Нет ничего необычайного или удивительного в том, что кто-либо пишет повествование о жиз-ни достойных восхищения людей, затрагивающее также их подвиги. Если бы только это делалось всегда, чтобы испорченному обществу, которое, к сожалению, волнуемо многими противоречия-ми, дать некую надежду на исправление и возвра-щение к равновесию!» «Прошло много столетий с того момента, когда новое Евангелие подарило людям благую весть и открыло им подлинный смысл жизни — истинный мир и радость, а путь человека к осуществлению этой благой вести продолжается до сих пор.

«Мне, - говорит монах Иосиф, - предстоит рассказать об одном из бесчисленных шедших по этому пути героев, рядом с ко-торым мне, по человеколюбию Божию, довелось провести довольно продолжительное время. Я лич-но «видел, слышал и осязал» подлинную жизнь этого человека, так же как и его мысли, — в той мере, разумеется, в какой они были для меня по-стижимы. Основной отличительной чертой этого блажен-ного старца было исполнение всеобъемлющих за-поведей. Ему присуща была, во-первых, любовь к Богу от всей души и всего сердца и любовь к ближ-нему, как к самому себе, а во-вторых — суровое подвижничество ради осуществления этой первой заповеди, продолжавшееся всю жизнь и прошед-шее через разнообразные испытания. Мы, находившиеся подле старца, научились из его жизни и слов многим полезным вещам, которые он познал на собственном опыте. Младшие же из братии, пришедшие в общину на закате его жизни, требовали записать кое-что из этого опыта, указы-вая на то, что устное предание в скором времени будет забыто.

И вот, - говорит монах Иосиф, - настойчивость этих монахов и всех тех, кто знал нашего старца, побудила меня приступить к труду, несмотря на крайнюю ограниченность моих сил. Таким делом следовало бы за-няться другим, более достойным людям. Однако это, должно быть, не так просто, поскольку старец придерживался особого образа жизни и свидете-лей, видевших его своими глазами и слышавших его речи, не так много. Кроме того, не исключе-но, что в будущем о нем напишут иные ревнители, располагающие достаточным мастерством слова. Сейчас я и сам признаю, что описание лично-го опыта благочестивых и добродетельных людей способно принести большую пользу для укрепле-ния и назидания младших поколений. С внимани-ем и ответственностью, без всякого фанатизма или нарочитости я описываю события из жизни приснопамятного старца, исходя из того, что видел и слышал сам, равно как и из свидетельств других людей, знавших его прежде меня».

Итак, эта книга рассказывает о жизни и аскетическом учении великого афонского старца Иосифа Исихаста, почившего в день Успения Пресвятой Богородицы. Как отмечают издатели, свидетельство жизни блаженной памяти стар-ца обладает величайшей ценностью в наше время, ибо удостоверяет общность опыта святогорцев, познавших современную жизнь с ее стремительным бегом и поворотами, разных по происхожде-нию и образованию, но соединенных одной и той же сердечной любовью и ревностью о Боге. Благо-даря этому они соделались божественными глаша-таями, воспевающими для нас таинства обожения смиренного человеческого естества во Христе. Книга, по словам издателей, будет полезна всем интересующимся практикой Иисусовой молитвы.